Тэру Такакура «Избранная проза»

Такакура Тэру ( 1891 — 1986) — японский писатель, драматург, переводчик. Родился на японском острове Хонсю. Окончил Киотский университет. В 1950—1951 годах был членом ЦК компартии Японии.
Одно из самых известных произведений — «Воды Хаконэ»  исторический роман  повествующий об эпохальном событии XVII в. — постройке силами крестьянской общины грандиозного ирригационного сооружения  — туннеля сквозь гору Хокияма, который позволил подвести воду к доселе бесплодным землям. На фоне беспрецедентного события писателю удалось дать замечательно полную картину Японии эпохи Токугава. В романе действуют крестьяне и горожане, самураи и бандиты —головорезы, буддийские монахи, могущественные феодалы и само государство в лице своих чиновников. В 1952г. роман «Воды Хаконэ» был экранизирован под названием «Буря в горах Хаконэ».

Роман «Волк» повествует о бурных событиях предвоенной Японии, взявшей курс на милитаризацию. Политический кризис, забастовки, война в Китае, гонения на инакомыслящих—и все это на фоне детективного расследования, которое ведет молодой отпрыск богатой и преуспевающей семьи.

Перевод с японского Ирины Львовой, Галины Ронкиной

Отрывок:

У подножья Фудзиямы

Быстро, как стрелы, выпущенные из лука, мчатся по небу тяжелые тучи. Кажется, будто и вершина Фудзиямы, и серп луны стремительно бегут, катятся по небосводу в сторону моря.

Порой сквозь тучи пробивается лунный свет, и тогда далеко внизу выступает из мрака сосновый лес и длинной белой полосой поблескивает песчаная отмель. Неистовый рев волн разносится по окрестности.

Кругом, насколько хватает глаз, расстилается равнина, заросшая камышом. Под порывами ветра камыш колышется и бушует, словно морские волны.

Изредка луна, выглянув из-за туч, освещает тропинку, которая вьется среди зарослей камыша.

По тропинке движутся человеческие фигуры. Все кругом погружено в сон — и купы криптомерий, и разбросанные кое-где хижинки, — мертвым сном спит равнина у подножья Фудзиямы. И кажется, будто сейчас в целом мире живут и движутся только эти люди.

Какое странное шествие! Человек десять, с ног до головы закутанные в черное. Черные одежды, черные маски на лицах; даже лошадь, которую ведет на поводу человек, замыкающий эту процессию, — и та черная. Царит непроглядная тьма, и, если бы не белые султаны камыша, глаз не отличил бы в редких проблесках лунного света фигуры людей от камышовых зарослей.

Вся группа движется вперед бесшумно и быстро, несется как ветер, с беззвучной скоростью. Да это и не удивительно — у всех поверх обычной обуви надеты соломенные сандалии, морда лошади обмотана тряпками. Люди свернули с дороги, ведущей от перевала Отомэ к городу Нумадзу, и переправились через речку. Здесь расположена деревня Фукара.

Среди заросшей камышом равнины виднеются крестьянские хижины, окруженные тощими полями. Дорога постепенно становится все более каменистой.

Предгорье Фудзиямы осталось позади. Отсюда начинается подъем к пику Умидзири — одной из вершин горной цепи Хаконэ, на крутом юго-западном склоне которой прилепилась деревня Фукара.

Пришельцы очутились, по-видимому, в самом центре деревни. Покосившиеся крестьянские хижины, сбившись в кучу, смутно чернеют во мраке. Нигде ни огонька, и только слабый лунный свет озаряет полуразрушенные стены, оголенные стропила.

В стороне от деревни, на небольшой возвышенности, виднеется усадьба. Дом в усадьбе куда больше крестьянских лачуг. Он обнесен оградой, посредине ее — ворота. За домом тянется большая роща.

С первого взгляда видно, что это усадьба старосты. Здесь люди в черном одеянии остановились, вспыхнул фонарь. Луч света выхватил из мрака ворота и часть ограды, в которой зияет большая дыра.

— Вот и хорошо. Здесь можно пройти, — словно обращаясь к самому себе, заметил широкоплечий человек, по виду старший. Не теряя времени, один из пришельцев проскользнул в пролом. Вскоре с легким скрипом распахнулись ворота, и вся группа проникла во двор. Затем ворота закрыли изнутри на засов.

Луч фонаря, очерчивая круг, снова прорезал мрак.

— Ну и дом! Да живет ли кто здесь? — усомнился старший.

В самом деле, сени совсем развалились, двор зарос сорной травой, кругом полное запустение, и все же откуда-то доносился чуть слышный аромат цветущей сливы.

Пришельцы остановились у двери. Один из них сильно постучал.

— Эй, эй, открывай! Срочное сообщение от наместника из Нумадзу. Открывай!

В доме послышался шорох, очевидно, там проснулись.

— Кто там еще? В такую-то пору? Это дом старосты, Гэннодзё Оба… — откликнулся сонный голос.

— Вот старосту нам и нужно. Сказано тебе, срочное известие из Нумадзу. Открывай скорей!

— Что? От господина наместника? Сию минуту, слушаюсь…

По голосу чувствовалось, что человек за дверью перепугался до смерти.

Тотчас же послышались шаги, и со стуком распахнулась дверь.

— Простите великодушно, что заставил вас ждать…

Не договорив, человек зажмурился, внезапно ослепленный ярким светом фонаря.