«Жизнь в страдании», Е. Н. Кондратьева
предисловие к изданию «Написанное в печали. Мемуары госпожи Хон»
«Написанное в печали» (한중록 кор. Ханджуннок) — воспоминания госпожи Хон (1735–1815), вдовы печально известного принца Садо (1735–1762), казненного по приказу своего собственного отца вана Ёнджо (прав. 1724–1776). Полный текст памятника состоит из шести отдельных частей, объединенных в четыре книги в соответствии с годами написания (1795, 1801, 1802, 1805).
Воспоминания госпожи Хон Ханджуннок признаны во всем мире не только как литературный памятник, но и бесценный исторический документ. В них во всей полноте описана трагическая история принца Садо, закончившаяся жестокой казнью и до сих пор вызывающая горячие споры среди исследователей Кореи периода Чосон. Госпожа Хон рассказывает не только об истоках болезни принца, его поступках, неконтролируемых вспышках гнева и жестокости, поставивших под угрозу дальнейшее продолжение династии, конфликтах принца Садо с отцом, давших толчок развитию душевного недуга, но и о событиях политической жизни корейского двора того времени, об интригах и заговорах, направленных против ее семьи. И содержание, и необычное изложение делают это произведение особенным в своем роде, поскольку подавляющее большинство женских дневниковых записей того времени затрагивало только сферу частной жизни или душевных переживаний.
Личное имя госпожи Хон нам до сих пор не известно, поскольку, согласно принятой в средневековой Корее традиции, ни семейные хроники, ни другие документы не фиксировали женские имена. После того, как в девятилетнем возрасте она вышла замуж и переехала жить во дворец, ее стали именовать седжа пин Хон-сси 世子嬪洪氏 (главная супруга наследника престола госпожа Хон), а после разжалования принца Садо в простолюдины и его казни в 1762 г. ее титул сменился на хебин惠嬪 — мать наследника престола. Всего госпожа Хон родила принцу Садо двух сыновей и двух дочерей. Старший их сын умер во младенчестве, а второй известен как ван Чонджо (прав. 1776–1800). Госпожа Хон пережила своего сына на пятнадцать лет и умерла, когда престол занимал ее внук ван Сунджо (прав. 1800–1834), к которому она и обращается в своих воспоминаниях, дабы рассказать правду о трагических событиях прошлого, круто изменивших судьбы многих людей.
Воспоминания госпожи Хон также известны под названием «Ыпхёллок» 泣血錄 («Записанное в кровавых слезах») или «Хегёнгун ыпхёллок» 惠慶宮泣血錄 («Записанное в кровавых слезах дамой Хегёнгун»). Хегёнгун — имя-титул, которое госпожа Хон получила после восшествия на престол ее сына вана Чонджо по названию дворца, пожалованного ей в 1777 г. В корейской и западной традиции госпожа Хон известна, прежде всего, как дама Хегёнгун. Ее первое посмертное имя Хонгён-пин 獻敬嬪 соответствовало супруге первого ранга — матери вана. После того, как ван Коджон в 1899 г. возвел принца Садо в ваны, а в 1903 г. — в императоры, ее посмертные имена были также изменены на Хонгён-ванху 獻敬王后 и Хонгёный-хванху 獻敬懿皇后 соответственно1.
Госпожа Хон родилась в 1735 г. в обедневшей семье конфуцианского ученого Хон Понхана (1713–1778), который, сдав экзамен на чин, сделал блестящую карьеру при дворе, чем заслужил уважение не только в своей семье, но и среди представителей правящей династии. Отличаясь справедливостью и исключительной честностью, он в разные годы занимал как гражданские, так и военные должности. Дослужившись до поста первого министра, он смог построить доверительные отношения с государем Ёнджо и расположить к себе принца Садо, стать для него авторитетным и надежным советчиком. Дружеские отношения с государем, однако, не спасли Хон Понхана и других ее родственников от мести завистников, которые на протяжении многих лет пытались уничтожить ее семью. В результате клеветы и политических интриг отец госпожи Хон был разжалован и отправлен в ссылку, а ее родной брат Хон Нагим и дядя Хон Инхан — казнены.
Госпожа Хон начала писать свои воспоминания в 1795 г. в возрасте шестидесяти лет по просьбе старшего племянника Хон Суёна. В них она рассказывает ему историю своей нелегкой жизни и дает наставления потомкам. В течение последующих десяти лет она напишет еще три книги воспоминаний, обращаясь уже к своему внуку вану Сунджо.
Воспоминания госпожи Хон неоднократно переписывались, в них вносились различные дополнения и изменения. Всего по оценкам корейских исследователей2 до наших дней дошло 14 копий этого текста. Девять списков находятся в Корее, а пять — в Калифорнийском университете Беркли, но ни одна из этих копий, по-видимому, не является оригинальной, за исключением, возможно, первой части (1795 г.) одного из манускриптов из Беркли3.
В отличие от многих других дневниковых записей того времени, составленных мужчинами на ханмуне, корейском варианте китайского языка, воспоминания госпожи Хон были написаны на онмуне — корейским буквенным письмом, но некоторые из сохранившихся копий переписаны смешанным письмом, а некоторые частично переведены на ханмун. Все дошедшие до наших дней тексты были переписаны вручную, а не отпечатаны с деревянных досок, как это было принято в традиционной Корее, что еще раз подчеркивает уникальность и ценность этого памятника.
Изучение мемуаров госпожи Хон началось в 1930-х гг. с трех текстов, обнаруженных корейскими учеными Ли Пёнги, Ким Тонуком и Пан Чонхёном и названных по их псевдонимам Карамбон, Насонбон и Ильсабон, соответственно. Список, с которым работал профессор Ли Пёнги, датируется 1919 г. и носит название Карамбон. Он состоит из шести частей в шести книгах и хранится в библиотеке Сеульского национального университета в архиве Кюджангак. Насонбон, недатированный текст из коллекции Ким Тонука, также разделен на шесть отдельных частей. Третий из манускриптов, Ильсабон, датируется примерно началом ХХ в. и состоит из трех частей в трех книгах. Сейчас он также хранится в архиве Кюджангак. Эти три манускрипта и работы обнаруживших их ученых послужили основой для последующих исследований памятника не только в Корее, но и на Западе.
Отдельно следует сказать о распределении глав в обнаруженных списках. Нам известно, что оригинал, написанный госпожой Хон, состоял из четырех книг, разделенных по годам написания — 1795, 1801, 1802, 1805. Позже переписчики разделили эти четыре книги на шесть отдельных частей и переставили их местами в соответствии с хронологией описываемых событий. Мы работали с текстом Карамбон, но при переводе сочли возможным вслед за современными корейскими исследователями4 воссоздать изначальную композицию всего текста и вновь поставить все части на свои места, как это задумывалось госпожой Хон. Если сопоставить нумерацию переписчиков с порядком следования глав в оригинальном тексте, мы получим следующую композицию:
книга 1795 г. в оригинальном списке — 1-я и 4-я части согласно поздним копиям;
книга 1801 г. — 5-я часть;
книга 1802 г. — 6-я часть;
книга 1805 г. — 2-я и 3-я части.
Основным сюжетным стержнем повествования, вокруг которого закручиваются все описываемые события, является «трагедия года имо» — казнь принца Садо в 1762 г. О чем бы госпожа Хон ни рассказывала — о своем детстве, близких людях, жизни во дворце, королевской семье, политических интригах и бедах, обрушившихся на ее семью, — она протягивает все эти сюжетные линии к центральному событию — мучительной смерти принца Садо, пытаясь найти объяснение трагедии, происходившей у нее на глазах. Оставшись чуть ли не единственным живым свидетелем тех событий, она хочет рассказать правду своему внуку вану Сунджо, не приукрашивая и не искажая факты, чтобы развеять его заблуждения и пресечь попытки клеветников повлиять на молодого государя в его восприятии описываемых событий.
После разжалования и казни принца Садо госпожа Хон оказалась в очень непростом положении. С одной стороны, разрешив конфликт таким чудовищным образом, государь Ёнджо помог избежать еще большей трагедии — осуждения и расправы над малолетним наследником престола, сыном госпожи Хон. В том случае, если бы над принцем Садо состоялся суд, и его вина была бы признана официально, вся семья Хон также должна была понести соответствующее наказание, и тогда уже ничто не могло бы спасти ни саму госпожу Хон, ни ее сына, будущего вана Чонджо. В сложившихся же обстоятельствах наследник престола смог сохранить свой статус и получил возможность сменить на троне своего деда, вана Ёнджо. Однако ситуация значительно осложнялась тем, что у принца Садо были еще сыновья от наложниц, которые также могли претендовать на престол, чем не преминули воспользоваться алчущие власти недоброжелатели семьи Хон. В этой ситуации для упрочения позиций законного наследника государь Ёнджо решил совершенно разорвать связь между будущим ваном и его казненным отцом, чтобы окончательно снять вопросы легитимности передачи власти Чонджо. Для этого в 1764 г., через два года после казни Садо, государь Ёнджо издал указ, согласно которому Чонджо больше не являлся сыном Садо, а становился приемным сыном принца Хёджана (1719–1728), старшего брата принца Садо, умершего задолго до описываемых событий. Госпожа Хон тяжело переживала такое решение государя, поэтому ее неоднократно посещали мысли о самоубийстве, сколь страшные, столь и естественные для добродетельной конфуцианской дочери и верной супруги, но ей пришлось отринуть их и направить все свои силы на защиту и поддержку сына — законного наследника престола, которому грозила большая опасность. Единственное, что ей оставалось — жить и смиренно принимать все удары судьбы, выражая бесконечную благодарность государю Ёнджо за сохраненные ей с сыном жизни.
После смерти Ёнджо в 1776 г. на престол взошел его законный наследник — ван Чонджо, сын госпожи Хон и принца Садо, однако, спокойствия семье госпожи Хон это не принесло. Внимая наветам клеветников и находясь под давлением мощной оппозиционной партии, Чонджо в первый же год своего правления приказал казнить своего двоюродного деда Хон Инхана (1722–1776), дядю госпожи Хон, за нелояльность трону. Это решение совершенно потрясло всю семью, но вскоре Чонджо вновь встал на защиту семьи своей матери, перенес могилу отца в Сувон и начал проявлять истинную сыновнюю почтительность к госпоже Хон и старшим родственникам по ее линии, что позволило им всем вздохнуть с облегчением и развеяло страх и тревогу.
Однако все надежды на возрождение былой славы семьи Хон рухнули вместе с безвременной кончиной Чонджо в 1800 г. На престол взошел его сын ван Сунджо, которому на тот момент едва исполнилось десять лет. Регентом при малолетнем государе была вдовствующая королева Чонсун, вторая супруга вана Ёнджо, заклятый враг семьи Хон, что не могло не повлечь новые беды и несчастья. В 1801 г. Хон Нагим, младший брат госпожи Хон, был обвинен в обращении в католицизм и казнен. И только в 1804 г., когда Сунджо стал полноправным государем, жизнь госпожи Хон, наконец, вошла в спокойное русло. Будучи внимательным и почтительным внуком, он всячески старался помочь и поддержать ее.
Ханджуннок — это гораздо больше, чем просто рассказ о казни принца Садо. Трагическому инциденту посвящена только последняя часть повествования (1805), остальные же главы описывают жизнь прочих участников событий, переживания самой госпожи Хон и членов ее семьи. Каждая из книг задумывалась как самостоятельное сочинение, адресованное конкретному читателю с определенными целями, однако, все вместе они представляют собой единое произведение, проливающее свет на события, о которых намеренно умалчивалось на протяжении многих лет.
Как уже говорилось, первая тетрадь 1795 г. была адресована старшему племяннику госпожи Хон, наследнику семьи Хон Суёну. В ней она подробно рассказывает о своей жизни до и после замужества, пытается объяснить те или иные решения своего отца, сыгравшего одну из ключевых ролей в этой истории. В результате трагедии года имо ее семья была разрушена, некоторые родственники осуждены и умерли в бесчестии, поэтому госпожа Хон пытается донести до потомков истинные причины их поступков и восстановить добрые имена казненных, пусть даже и посмертно.
Последующие три части воспоминаний госпожа Хон адресует своему внуку вану Сунджо с целью рассказать правду о событиях тех лет и пресечь попытки недоброжелателей оклеветать участников и жертв свершившейся трагедии. Вторая книга 1801 г. написана в защиту ее младшего брата Хон Нагима и дяди Хон Инхана, казненных в результате придворных интриг. В третьей книге 1802 г. госпожа Хон рассказывает об исключительной сыновней почтительности вана Чонджо и его одержимости в восстановлении доброго имени казненного отца, о перенесении могилы принцы Садо в Сувон, подробно описывает совершенные там церемонии и обряды. Последняя часть 1805 г. полностью посвящена истории жизни принца Садо, его непростым отношениям с родителями, напряженности между ним и ваном Ёнджо, ставшей, по мнению госпожи Хон, причиной страшного душевного недуга принца, и самой его казни.
После трагедии года имо официально было запрещено упоминать об этом инциденте, все записи, связанные с этим событием были изъяты из анналов — все эти меры были направлены на то, чтобы скорее позабыть о нем и не ворошить болезненные переживания. Однако этот запрет возымел обратный эффект: в умах людей факты искажались, а преувеличения породили массу слухов и откровенной клеветы. Случившееся было чудовищно по своей сути, но, как писала госпожа Хон, будет еще более жестоко оставить все произошедшее без объяснений и ответов. Поэтому она и решилась на такой смелый для женщины в традиционной Кореи шаг — записать свои воспоминания для потомков.
Последняя часть мемуаров, посвященная принцу Садо, является своего рода заключением, дающим ответы на многие вопросы, поставленные в первых главах повествования.